Почему «Справедливая Россия» провалилась на выборах
Дмитрий ЖВАНИЯ
Итоги парламентских выборов вызвали в Сети нездоровый ажиотаж. Одни злорадствуют, другие плачут, третьи — ликуют… Будто бы в глобальном измерении можно было ждать других результатов. Я не совсем понимаю, неужели какой-нибудь демократ или либерал рассчитывал на то, что «Яблоко» или «ПарНаС» преодолеют пятипроцентный барьер? Или сталинисты полагали, что их «Рот-фронт» что-то соберёт?
Конечно, была надежда на сюрпризы в одномандатных округах. И они есть. Только не те, на которые рассчитывала либеральная общественность, да и просто те, кто следил за выборами.
Так, все ждали, что в 217-м в Юго-Восточном округе Петербурга уверенно победит Оксана Дмитриева, однако этого не произошло: здесь первое место занял «единоросс» Михаил Романов, о котором подавляющее число петербуржцев знать и не знало до тех пор, пока он не заполонил весь город плакатами со своей физиономией.
Без всякого сомнения, итоги выборов были сфальсифицированы. Проигравшие участники гонки сообщают о «каруселях» (которые теперь получили элегантное и совершенно не понятное для обывателя обозначение — «круизное голосование»), вбросах, подкупе, силовом давлении на них. Но вряд ли эти подлоги и нарушения принципиально повлияли на исход голосования. Сейчас на дворе 2016 год. Не 2011-й, когда все прогрессивные граждане России решили проголосовать против «партии жуликов и воров».
Сейчас эта партия в сознании среднего обывателя прочно связывается с Путиным, а Путин для среднего обывателя — вновь если не герой, то молодец: Крым присоединил, с Америкой бодается, импорт замещает, спасает Сирию. Тем более, что перед выборами «единороссы» напомнили избирателям, какого высокого мнения об их партии придерживается Владимир Владимирович.
«Слова “единая Россия” обращены не к какой-то части России и российского общества, а они обращены ко всей России в целом, т. е. они тождественны самим себе. Очевидно, что единая Россия в перспективе и есть империя, ведь понятия “партия и “империя” несовместимы. Именно это и чувствуют люди, голосующие за “Единую Россию”. Люди голосуют не за партию, а за державу, за империю», — наверное, есть и те, кто думает так же, как поп Александр Шумский, постоянный автор «Русской народной линии».
Нельзя и не заметить того, что больше половины избирателей 18 сентября на участки не пришли. Явка на прошлые выборы составила чуть более 60%, а на эти — 47% (самая низкая явка за всю историю России). Дачи дачами, конечно, но если бы люди хотели проголосовать, они остались бы в городе. Получается, что за последние пять лет как минимум 13% избирателей разочаровались в самом институте выборов. Они не верят, и во многом их мнение справедливо, что с помощью выборов можно что-то изменить в нашей стране, а главное — они не видят выбора. Точнее: выбор богат, а альтернативы нет. Голосуй, не голосуй — ничего не меняется, если ещё хуже не становится.
Главными неудачниками выборов стали «системные левые партии»: КПРФ, которая потеряла 50 мандатов, и «Справедливая Россия», которой придётся отдать 41 место в Думе нового созыва. Если сокращение числа избирателей КПРФ вполне объясняется неизбежными демографическими изменениями в стране, то провал «Справедливой России» иного рода. Он сугубо политический.
Однако проанализировать итоги выборов-2016 не только можно, но и нужно. Как ни крути, они всё же интересны с разных точек зрения: политологической, социологической, культурологической.
Главными неудачниками выборов стали «системные левые партии»: КПРФ, которая потеряла 50 мандатов, и «Справедливая Россия», которой придётся отдать 41 место в Думе нового созыва. Если сокращение числа избирателей КПРФ вполне объясняется неизбежными демографическими изменениями в стране, то провал «Справедливой России» иного рода. Он сугубо политический.
Откровенно говоря, низкий результат «Справедливой России» (самый плохой за всю историю этой партии) можно было предугадать. За время последней легислатуры она потеряла своего старого избирателя, а нового не нашла. На выборах в декабре 2011 года эта партия получила 13,24% голосов. Именно получила. От власти. Ей нарисовали столько подопечные волшебника Чурова. Реально тогда «Справедливая Россия» собрала гораздо больше по той простой причине, что ей отдали ей свой голос те, кто руководствовался формулой Навального: «За кого угодно, но только не за “Единую Россию”».
А за кого в декабре 2011 года можно было проголосовать, исходя из протестных побуждений? Явно не за ЛДПР. И не за КПРФ, которая в то время активно и неприкрыто заигрывала с крупным бизнесом и бывшими важными чиновниками. О чём говорить, если в федеральном списке Коммунистической партии избиратели находили Виктора Черкесова, генерала полиции, бывшего оперативника КГБ и ФСБ, занимавшего пост полномочного представителя президента РФ в Северо-Западном федеральном округе, в 2000-м работавшего в предвыборном штабе Путина, а затем стоявшего во главе Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков. На то, что «Яблоко», допущенное наконец до выборов, перешагнёт тогдашний барьер в семь процентов, надеялись только завзятые либеральные оптимисты. Так что формула Навального была в большей степени выгодна «Справедливой России». Тем более в тот период она всё больше начинала приобретать черты настоящей оппозиции.
Сергей Миронов одним из первых ведущих российских политиков попал под санкции Европейского союза за то, что прибыл в Крым вскоре после победы киевского Майдана. «Справедливая Россия» открыто поддержала, в том числе — деньгами, сепаратистов в Донбассе и всякого рода ополченцев.
В мае 2011 года Сергея Миронова после нескольких месяцев публичной травли убрали с поста председателя Совета Федерации, и он на прощание выступил в Законодательном собрании Петербурга с пламенной речью, в тогдашний выборный список партии попали люди, которые пользуются уважением в протестной среде. Вначале шло всё хорошо. Миронов ходил даже с белой лентой на лацкане, показывая тем самым, что он солидарен с движением за честные выборы. Но затем то ли на него надавили сверху, то ли он сам понял, что слишком далеко зашёл по оппозиционной дороге, и решил притормозить. Так или иначе, он разошёлся с теми, кто его на оппозиционный путь постоянно подталкивал: с Ильёй Пономарёвым, Дмитрием Гудковым и с его отцом Геннадием, которого лишили депутатского мандата по явно надуманной причине.
Но это не могло не оттолкнуть от «Справедливой России» тех, кто поддержал её в надежде, что она не на словах, а на деле будут продвигать социал-демократические или леволиберальные идеи. А потом и вовсе произошли события, которые разделили всё российское общество — киевский Майдан, «Крымская весна» и гибридная война в Донбассе. Миронов одним из первых ведущих российских политиков попал под санкции Европейского союза за то, что прибыл в Крым вскоре после победы киевского Майдана. «Справедливая Россия» открыто поддержала, в том числе — деньгами, ополченцев Донбасса.
Симпатии протестной и леволиберальной среды «Справедливая Россия» растеряла, а поддержки приверженцев «Новороссии» не приобрела. У них, приверженцев «Новороссии», до недавнего времени были свои герои: Гиркин, Мозговой (ныне покойный), Моторола… Для интеллектуалов «русской весны» непререкаемым авторитетом служит Александр Дугин. А те, кто воспрял духом от присоединения к России Крыма, молятся на Путина. Зачем им «Справедливая Россия»? Если бы выборы проходили весной 2014 года, то «Единая Россия», родство с которой Путин никогда не отказывался подчеркнуть, собрала бы процентов 70, а остальные 16 (помним о 86% поддержки Путина в тот период) поделил между собой КПРФ и партия ярого русского националиста и государственника — господина Эйдельштейна, с 1964 года носящего фамилию Жириновский. Так что «Справедливой России» даже повезло, что выборы прошли через два с половиной года после «крымской весны», когда её ароматы уже успели в обществе поутихнуть.
Симпатии протестной и леволиберальной среды «Справедливая Россия» растеряла, а поддержки фанатов «Новороссии» не приобрела. У них, фанатов «Новороссии», до недавнего времени были свои герои.
За это время «Справедливая Россия» в целом успела перестроиться или, точнее, вернуться на социальные рельсы. Она сумела, во много благодаря деятельности Олега Шеина и Галины Хованской (а в Петербурге — Надежды Тихоновой) заручиться поддержкой жилищного движения, обманутых дольщиков и жителей общежитий. Программа «Справедливой России», с которой она шла на выборы, по сути — парафраз программ скандинавской социал-демократии: распределение среди населения природной ренты, прогрессивный налог на богатство, налог на роскошь, развитие обрабатывающей промышленности и науки. К этим требованиям надо добавит и вполне разумные предложения по выводу населения из кредитной кабалы.
Но вот закавыка. В ходе предвыборной кампании «Справедливая Россия», жестко критикуя правительство Дмитрия Медведева, всячески подчёркивала то, что она полностью поддерживает Владимира Путина. А такая позиция отдаёт либо неискренностью, лицемерием, либо политической шизофренией. Как отделить Путина от того, что делает правительство Медведева, которым Путин управляет в ручном режиме? Поэтому весьма вероятно, что антиправительственная кампания «Справедливой России» «Делай или уходи!» скорее сыграла против этой партии, чем помогла набрать ей очки. Тем более, что на местах, в провинции кандидаты от «Справедливой России» вообще выставляли себя на посмешище, обещая «рассказать Путину правду».
Не вызывали доверие граждан и избирательные списки «справедливороссов», в которые попали весьма сомнительные персонажи, который бросали тень на достойных кандидатов из тех же списков.
Как отделить Путина от того, что делает правительство Медведева, которым Путин управляет в ручном режиме? Поэтому весьма вероятно, что антиправительственная кампания «Справедливой России» «Делай или уходи!» скорее сыграла против этой партии, чем помогла набрать ей очки.
У партии налицо серьёзные проблемы с социальной ориентацией. Кто её социальная база? Человек труда — заявляют «справедливоросы» на своих съездах. Однако в реальности это утверждение подтверждается слабо. Так, на эти выборы в списки «Справедливой России» не попали профсоюзные вожаки, вроде Алексея Этманова, который во многом на прошлых выборах сделал убедительный результат «Справедливой России» в Ленинградской области. В декабре 2011 года только во Всеволожском районе, вотчине Этманова, «Справедливая Россия» получила 36, 53% голосов, а «Единая Россия» — всего 26, 23%. В некоторых УИКах Всеволожского района за «справедливороссов» отдали тогда в два раза больше голосов, чем за «ЕдРо». Но на этот раз в списки «Справедливой России» попали бизнесмены и бизнеследи, эрудит Анатолий Вассерман, футбольный тренер Валерий Газзаев и т.д.
Надо признать, что в ходе этой избирательной кампании «Справедливая Россия» стала главной мишенью чёрных пиарщиков. Но главный чёрный пиар нарывали, по традиции, на себя сами «справедливороссы»: неумелой рекламой (их партийные газеты с рецептами соления огурцов не высмеял только ленивый) или привлекая в свои списки людей с сомнительной репутацией.
В Петербурге голоса от этой партии и партия Оксаны Дмитриевой — «Партия роста», которая на выборах в городское Законодательное собрание обогнала «справедливороссов». В Петербурге, в родном городе Сергея Миронова, «Справедливая Россия» просто потерпела крах. В декабре 2011 года официально в Северной столице она собрала 23, 8% голосов (в реальности гораздо больше), проведя в местное Законодательное собрание 12 депутатов, а в сентябре 2016 года — всего 6, 9%. Теперь она сможет провести в городской парламент только двух депутатов. Это самый худший показатель «Справедливой России» за всю её историю.
А ведь в Петербурге от «Справедливой России» баллотировались достойные кандидаты, но все они проиграли. Надо задуматься — почему? Может быть, им помешала принадлежность к партии, которая запуталась в собственном позиционировании, профанируя понятие «справедливость»?
Правильная партийная программа — это хорошо. Но этого мало. Программы партий читает незначительное число избирателей. Они воспринимают партии и кандидатов на уровне образа. А образ у «Справедливой России» аморфный. Всего много: от патриотического реваншизма до обращения к советской эстетике позднего образца и солидарности с президентом — и в итоге ничего. Никакой конкретики. Популизм, но неумелый, не агрессивный, не популярный. А непопулярный популизм — это дырка от бублика.
В «Справедливой России», как и в любой другой партии, есть карьеристы, конформисты и просто дураки. Но есть и весьма достойные активисты. Было бы здорово, если бы они сумели перезагрузиться, прежде всего — идеологически.
В нашей стране весьма затребован почвенный социал-демократический проект, которым могла бы стать, но так и не стала «Справедливая Россия». Механическое пересаживание в Россию современной западной социал-демократической модели с её оголтелым феминизмом и яростной борьбой за права ЛГБТ-сообщества бессмысленно и вредно, ибо реальные задачи настоящей социал-демократии другие. Российский социал-демократический проект должен быть популистским. Иначе он не будет массовым. Но популизм этот должен быть умным и последовательным, представляя собой, как когда-то русское народничество, радикальное и конструктивное сочетание социальных и национальных традиций. Национальных, а не верноподданнических.
*слово «ненаивный» в заголовке специально написано слитно (с частницей «не») как синоним слов «сознательный», «осознанный»
Читайте также:
