Руслан КОСТЮК, доктор исторических наук, профессор факультета международных отношений СПбГУ
После парламентских выборов, состоявшихся в мае 2014 года, в Бельгии было образовано правительство правых сил, а социалисты перешли в оппозицию. О современном этапе деятельности социалистов мы беседуем с Эрве Парментье — членом руководства действующей в Валлонии Социалистической партией (СП) и директором главного исследовательского центра бельгийских социалистов — Института Эмиля Вандервельде.
— Господин Парментье, в результате последних федеральных выборов, после стольких лет пребывания у власти, бельгийские социалисты перешли в оппозицию. Не означает ли это своего рода психологический шок для Вас и ваших друзей?
— Вовсе нет. Это правда, что социалисты участвовали в деятельности федеральных правительств на протяжении более четверти века, у нас имеется глубокая правительственная культура, но я Вам ответственно скажу, что она не исчезла минувшей осенью после образования федерального кабинета, сугубо из правых и либеральных политиков.
Наша Социалистическая партия осталась первой партией в Валлонии, в столице страны Брюсселе и в Федерации Валлония-Брюссель. Министром-президентом Валлонии является наш товарищ Поль Магнетт. В валлонском парламенте, даже если мы несколько потеряли в голосах, СП располагает 30 из 75 представителей, это намного больше, чем имеют другие валлонские партии. Безусловно, СП, оставаясь первой политической партией Валлонии, сохраняет за собой приоритетные позиции в исполнительной власти этого региона, в Брюссельском регионе и во многих ключевых городах Валлонии. Эта ситуация более благоприятна, чем у наших товарищей — фламандских социалистов.
Лично я считаю, что иногда переход в оппозицию на федеральном уровне может быть даже полезным. По истории европейского социалистического движения я знаю, какие негативные последствия могут случиться с любой партией, если она закостенела пребывая в правительстве. Недавний пример наших коллег из греческой ПАСОК подтверждает данную мысль. Нужно уметь бороться за свои взгляды в любых ипостасях, это закон политики, закон парламентской демократии.
— Как ваша партия относится к действиям нынешнего правого федерального правительства?
— Исторически в Бельгии, по крайней мере, после Первой мировой войны, сложилась плюралистическая политическая культура, когда ни социалисты, ни христианские демократы, ни либералы не могли в одиночку доминировать, когда фламандцы и валлоны несли примерно равную ответственность за принятие решений и реализацию общей политики. Это политическая культура компромиссов, но она воплощала в жизнь интересы всего общества.
Что мы имеем сегодня? Мы имеем сугубо правое правительство с участием там консерваторов-популистов из Нового фламандского альянса и без присутствия министров, представляющих левую часть бельгийского общества. Без всяких эмоций я приведу Вам следующие статистические данные: если во Фландрии партии, представленные в федеральном правительстве, пользуются поддержкой двух третей избирателей, в франокофонной части государства Реформаторские движение имеет поддержку только 26,7% избирателей.
Но я ещё раз хотел бы обратить Ваше внимание, что главное дело в самой политике кабинета Шарля Мишеля. Наша стратегическая линия заключается в том, что частности должны уступать всеобщему, но мы оставляем за собой право как крупнейшая партия Федерации Валлонии-Брюсселя не принимать такую политику федерального кабинета, которая толкает бельгийское общество к социальному регрессу. Когда правительственная декларация оговаривает такие магистральные линии, как движение к повышению пенсионного возраста до 67 лет, отказ от индексаций зарплат в наступившем году, поднятие налогообложения для большей части населения и сокращение социальных пособий, разумно ли при такой политике ждать поддержки со стороны левой части общества? Со стороны социалистов и дружественных им организаций?
— Премьер-министр Шарль Мишель в 2014 году не раз публично подчёркивал, что социалисты стоят за массовым социальным движением протеста, действия которого время от времени парализуют Бельгии. Что бы Вы сказали на такое прямое обвинение?
— Я Вам даже скажу больше. Рупор партии Мишеля, Реформаторского движения, в минувшем ноябре написал в своём блоге: «Валлонские социалисты, лишившись правительственных кресел в Бельгии, готовы сделать всех бельгийцев заложниками своих амбиций и своего “социального террора”». Что на это ответить?
Эмиль Вандервельде, институт имени которого мне доверена честь возглавлять, более века назад писал, что «социалисты обязаны всегда помнить о тех, ради кого они борются за лучший мир»; и я полностью, целиком подписываюсь под фразой великого бельгийского социалиста.
Наша история, когда действовала Бельгийская рабочая партия, затем Бельгийская социалистическая партия, потом отдельные, но остающиеся спаянными союзниками СП во Фландрии и Валлонии такова, что социалистическое движение всегда было тесно связано и переплетено с профсоюзным, ассоциативным и социальным движением страны. Эти отношения не были отношениями «партии-авангарда» и «пристяжного ремня». Они всегда носили товарищеский и доверительный характер, отражая социальную эволюцию и неодинаковые задачи политической партии и рабочего движения. Во времена, когда эти связки становились менее тесные, социалистическая партия, как правило, переживала сильный кризис.
Мы обратили внимание, что в последние годы в наших отношениях с профсоюзным движением появились новые вызовы. Я думаю, это не случайно. Да, меняется социальная структура общества, это бесспорно. Но наше длительное пребывание в общенациональном правительстве толкало СП к компромиссам во имя общих интересов. Но надо признать, эти компромиссы, даже при премьерстве нашего лидера Элио Ди Рупо, иногда имели болезненные последствия для наших избирателей. Да, я не буду скрывать, мы сохраняем в Валлонии и в Брюссельском регионе большое влияние во Всеобщей федерации труда Бельгии, главном профсоюзе «светских» трудящихся. Но это маразм видеть в днях солидарности и однодневных забастовках, в пикетах водителей, медиков и работников банков «руку социалистов» или «политических саботажников». Это оправданный ответ синдикализированных наёмных работников на политику строгой экономии, которая де-факто затрагивает в Королевстве Бельгии интересы 7,5 млн трудящихся и 2,3 млн пенсионеров. И, разумеется, социалисты не могут остаться в стороне от своих сторонников, от тех, кто их поддерживает.
Но я добавлю сюда ещё один момент. Нет, не достаточно только критиковать эту политику, если имеешь какие-то властные рычаги, как в нашем случае. Нужно энергично действовать на местном и региональном уровнях, показывая собственный пример. И когда валлонская исполнительная власть во главе с СП находит возможным создать в Валлонии дополнительно 1700 мест в домах престарелых и реновировать в Большом Брюсселе десять кварталов, когда в Федерации Валлония-Брюссель принято решение о приёме на работу на достойных финансовых основаниях свыше 700 преподавателей и ассистентов преподавателей, люди получают лучшее напоминание того, что социалистическая политика не умерла.
— Как можно оценить отношения социалистов в другими левыми партиями?
— Мы сохраняем братские отношения и полнейшую координацию действий с социалистами, действующими в фламандоязычной части Бельгии. Сейчас их Социалистическая партия переживает нелёгкие времена, поэтому постоянная солидарность с нашими товарищами во Фландрии – императивное направление нашей политики.
СП имеет самые хорошие и добрые отношения с партией «Эколо», с которой мы совместно работаем в валлонском правительстве и многих муниципалитетах страны. Наши предложения по природоохранительному, социальному или европейскому направлениям очень похожи и я считаю, что Бельгия является достойным примером кооперации социал-демократии и «зелёных».
Кроме того, нельзя забыть о том, что за Социалистической партией идут многие неправительственные ассоциации, организации гуманистической направленности, работе в которых социалисты принимают активное участие.
Что касается возможной кооперации с бельгийской Партией труда, которая с мая прошлого года прошла в бельгийский парламент, имеет группы в законодательных органах Валлонии и Брюсселя, я с трудом сейчас представляю эту опцию. Реально Партия труда строит свою политическую стратегию на борьбе за социалистических избирателях, определяя именно нашу партию как главную мишень для критики. Я отдаю должное активистской борьбе «трудовиков», но считаю их политическую тактику вредной и опасной, особенно сейчас, когда мы оказались перед лицом антисоциального наступления бельгийских правых.
— Господин Парментье, было бы интересно узнать точку зрения валлонских социалистов в отношении будущего Бельгии как единого сообщества.
— Социалисты двух частей Бельгии всегда были приверженцами идеи общего государства и его социальным достижениям, ставшими возможными в рамках общего, но дифференцированного государства. Мы отдавали и отдаём отчёт в том, что в силу лингвистических и этнически-региональных измерений Бельгия является разнообразной страной; и, добавлю, в силу фактора иммиграции из менее развитых стран также.
Моя партия исходит из того, что нация нуждается в единой и новаторской Бельгии, в которой существуют эффективная власть и эффективный федерализм, с сильными регионами и сообществами, обладающими повышенными компетенциями, с прекрасно работающими механизмами муниципального самоуправления. Социалисты Валлонии и Фландрии всегда принимали деятельное участие в различных реформах бельгийского государства, но сегодня мы опасаемся, что наше мнение захотят проигнорировать…
После парламентских выборов 2010 года формирование федерального кабинета заняло долгие месяцы, это было тяжёлое время. Мы пошли на сильные компромиссы в социальной политике с либералами и христианскими демократами, чтобы не допустить к рулю управлении правоконсервативный Новый фламандский альянс (НФА). Но в нынешнем правительственном большинстве, в федеральном правительстве Шарля Мишеля, эта партия, не скрывающая своё высокомерное отношение к социальному бельгийскому государству и упорно отстаивающая дело фламандской государственности, получила четыре министерских портфеля. Сегодня НФА, а уже не фламандские христианские демократы, задаёт тон в фламандофонном сообществе.
Новый фламандский альянс очень умело, хитро ведёт дело к очередной реформе федерального государств в соответствии со своей программой. Это не агрессивно-скандальная националистическая стратегия крайне правой партии «Фламандский интерес», основную часть электората которой Альянс, можно сказать, «перекупил». Это длительная плановая стратегия, но объективно с одной и той же целью: довести дело до оформления фламандского государства вне бельгийской общности.
Мы подчёркиваем, что это не наш выбор. Социалисты полностью оппозиционны конфедералистскому пути развития для Бельгии, но, повторю, понимают, что нужны реформы, способные улучшить наше общее государство…. Я полагаю, что участники социальных протестов в Брюссельском регионе и городах Валлонии инстинктивно понимают, что нынешнее правительство правых в Королевстве Бельгии, как и во Фландрии, есть сильная угроза для будущего единого государства.
— Наших читателей, без сомнения, интересует вопрос, как относятся бельгийские социалисты к ухудшению отношений Западного мира и России, к антироссийским санкциям…
— Позвольте мне по данному вопросу обратить внимание на несколько различных аспектов. Я могу констатировать, что нынешняя точка отношений между Европой и Россией не случайна.
Мне лично кажется, что после распада СССР, Запад, евроатлантическое сообщество повели себя по отношению к России высокомерно, не учитывая при этом культурологических и исторических особенностей русской цивилизации.
Я не могу понять, зачем нужно было настойчиво идти на расширение НАТО? Ради чего игнорировать российские интересы в соседних странах? Жёстко давить, продвигая, как было при Ельцине, собственные экономические интересы и механизмы? Это было отношение как к проигравшему, кого раньше боялись и ненавидели, а сегодня хотят унизить и обессилить. О, в молодые годы я увлекался русской литературой и сейчас вспоминаю один рассказ вашего великого писателя и драматурга Антона Чехова, где имеется персонаж, который в прошлом всё время дрожал перед своим начальником, а затем, достигнув высокого положения начал мстить ему и унижать; к сожалению, не могу вспомнить точно название…
— Очевидно, вы имеете в виду рассказ «Торжество победителя»?
— Да. Точно. Само название тут очень точно определяет суть… И рано или поздно такая высокомерная политика должна была встретить отпор со стороны России. Но тут я хочу перейти к иному сюжету.
Даже если российские интересы с падением Януковича в Украине были задеты и появилась реальная угроза для сохранения русского влияния в этом соседнем и близком вам государстве, это не означает, что можно согласиться с действиями российской власти в отношении Крыма и прямой поддержки сепаратистов в Восточной Украине.
Когда Бельгия присоединилась к санкциям евроатлантического сообщества против России, главой правительства государства был Элио Ди Рупо, это правда. И социалисты Бельгии также солидаризировались с этой политикой потому, что поведение России в Крыму шло вразрез с международным правом, нарушало его, как нарушало государственные договора России с Украиной и международные обязательства России как страны, поручившейся поддерживать территориальную целостность Украины. Эти санкции несут вред нашим отношениям и бельгийским производителям-экспортёрам, я надеюсь, в будущем взаимные санкции будут сняты. Но и европейским лидерам, и Владимиру Путину нужно шевелиться, чтобы идти в данном направлении.
— Согласен. Вопрос санкций тесно связан с «украинским досье». Как бы Вы оценили современную ситуацию в Украине?
— Говоря об Украине, мы всякий раз вынуждены констатировать, что эта страна оказалась объектом столкновения различных внешних сил и интересов. Я здесь снова хочу сказать, не защищая европейскую политику, которая в наших глазах не лишена сильных недостатков, о том, что реальная российская политика в отношении Украины не является конструктивной и на данный момент она несёт скорее неположительный заряд.
Но мы должны также признать глубокую ответственность и ошибки и прежних, и нынешних властей Украины — за ту ситуацию, в которой оказалось украинское общество и государство. В Бельгии мы не найдём много украинских иммигрантов, но я знаком с положением в странах Юга Европы и, к сожалению, эта тенденция, не есть ли она своеобразный приговор сегодняшней Украине?
Мы, социалисты Бельгии, приветствуем европейский выбор украинской нации, но я вспоминаю заседание международного отдела СП прошлой весной, мы тогда обсуждали ситуацию в Украине и вокруг неё. Никто их товарищей тогда не стал говорить о том, что в Украине имеет место «революция». Хотя, есть понимание того, что прежний олигархический режим поизносился и был приговорён…
Украина является разновекторным и не совсем однородным государством. Я думаю, что поддерживать там унитарность является делом опасным и это конфликтный выбор. К сожалению, те силы, которые могут нести демократический выбор и защищать прогрессивные, левые ценности, в сегодняшней Украине почти не слышны. Это реалии «воюющей страны» (ни на минуту не будем забывать о том, что Украина находится не в мирном положении!), всё верно. Но я с трудом могу поверить в то, что европейская идея, изначально интернациональная, легко интегрируется с любым провинциальным национализмом. К сожалению, условия для деятельности прогрессивных сил в Украине не являются благоприятными.
— Даже наоборот, если вспомнить, например, бойню в Одессе вначале мая, жертвами которой стали в основном люди левых взглядов.
— Я понимаю о чём Вы говорите. К громадному сожалению, для бельгийской общественности это печальное событие осталось полностью незамеченным и это очень плохо: нельзя замалчивать любые негативные сообщения в постсоветских странах, даже если они идут в ущерб тем, кто получает помощь и поддержку со стороны западных стран. Это не правильно и может в будущем привести к очень большим проблемам в восприятии событий в других уголках Европы… Но одесская трагедия показала, на самом деле, ещё такой нюанс: сколь высока нетерпимость и слаба политическая культура в стране на «военном положении»…
— Недавняя парижская трагедия в редакции «Шарли Эбдо», на Ваш взгляд, может ли она возродить «дух 11 сентября» в отношениях между разными общественными силами и странами — в том, что касается совместного противостояния фундаментализму и терроризму?
— Я хотел бы тут ответить положительно, но заранее вижу немало проблем. Во-первых, нельзя делать никаких смешений между теми, кто исповедует ислам, и терроризмом-экстремизмом. Я глубоко убеждён, что основная часть бельгийских мусульман ни в коей мере не поддерживает идеи террористов. Сейчас есть опасность попасть в расистскую и крайне правую ловушку. Я же соглашусь с точкой зрения Франсуа Олланда о том, что «мусульмане — первые жертвы терроризма».
Но мы должны признать, что действительно имеется проблема с джихадистской угрозой в Европе. Бельгия также задета этой проблемой. Масс-медиа утверждают, что более 300 постоянных бельгийских резидентов воюют на стороне «Исламского Государства». И здесь мы нуждаемся в тесном международном сотрудничестве, ибо проблема комплексная и международная.
Речь не идёт о «крестовом походе» против иммиграции, что было бы опасной опцией, угодной скорее крайне правым. Но я имею в виду кооперацию в сфере международной безопасности и дипломатии. Но не только. Возможно ли победить зло терроризма без сотрудничества в гуманитарной сфере, без обмена опытом сосуществования разных народов и людей разной веры под одной крышей? Я, кстати, имею в виду опыт российской истории, у вас на протяжении многих веков сложился очень интересный опыт мирного сожительства русских и мусульманских народов; и мне кажется, этот опыт полезен для других европейских стран. В общем, я не знаю, удастся ли объединить все позитивные силы для противостояния силам реакции и фундаментализма. Но я соглашусь с Вами в том, что актуальность такого объединения стоит перед всеми нами.
