Есть особый тип «ватников» — «ватники» шиворот-навыворот. По форме они — яростные либералы, обличители тоталитаризма и всего советского. Но по сути они — самые что ни на есть «совки». Весь их либерализм вырос на советской почве. Он вытекает из выхоленного на диссидентских кухнях антисоветизма. В их картине мира западный мир — абсолютное добро, а всё советское и социалистическое — абсолютное зло. На Западе либералов такого типа нет. Это исключительно советский продукт — «либеральные совки».
В психоэмоциональном измерении «либеральный совок» ничем не отличается от «ватника», пропитанного российским телеэфиром. Та же нетерпимость. Та же истеричность. Та же хамская манера поведения в споре. Только либеральный совок обладает ещё непомерным снобизмом. Если «ватник» в каждом несогласным с его аргументами видит «национал-предателя», то «либеральный совок» всем своим видом хочет показать, что его оппонент — тупое ничтожество, необразованное быдло, серые штаны пожарного.
В большинстве своём «либеральные совки» вышли из советской инженерно-технической интеллигенции. И для них политические идеи — явления того же прядка, что химические или физические формулы. Минус один элемент — и всё рушится. Так и создаётся чёрно-белая картина мира. «Либеральным совкам» невдомёк, что в сфере гуманитарного знания категоричность неприемлема. Как появляются оригинальные концепции? Одна идея дополняется другой. Гуманитарий никогда не будет отрицать на сто процентов то или иное явление, будь то сталинизм, фашизм или тот же классический либерализм. Для гуманитария важно явление осмыслить.
Своей категоричностью «либеральные совки» напоминают марксистов конца XIX — начала XX века, которые, считая, их идеи — исключительно научные, смотрели на оппонентов свысока. Ведь против науки не попрёшь. Либо наука, либо сентиментальные переживания гимназисток. Но в отличие от ранних марксистов «либеральные совки» очень сентиментальны. В их сердца всё время стучится пепел жертв тоталитаризма.
Но дай этим нетерпимым людям власть — они будут её использовать так, что за защитой придётся обращаться к духам «комиссаров в пыльных шлемах». Они будут давить всех, кто с ними несогласен, искренне считая их врагами свободы и демократии. Хорошо, что в России к власти не пробрался ни один бывший диссидент. Анатолий Собчак и Гавриил Попов не в счёт. Это люди из советского истеблишмента — профессора. Приди диссиденты к власти, мы бы получили Фаренгейт 451, где бы жестоко карали за чтение произведений Карла Маркса и заставляли конспектировать работы Карла Поппера. Ведь все, кто читал Поппера, знают, кто является врагами «открытого общества».
В психоэмоциональном измерении «либеральный совок» ничем не отличается от «ватника», пропитанного российским телеэфиром. Та же нетерпимость. Та же истеричность. Та же хамская манера поведения в споре.
Ещё раз хочу повторить: либеральное диссидентство — продукт советской эпохи, а точнее — советского вырождения. Диссиденты просто поменяли минус на плюс. Они решили: всё, на что советская пропаганда указывает как на плохое, на самом деле — хорошее. Они возвели в культ «язвы капитализма». Они им поклонялись. И поклоняются по сих пор.
Этим настроением было заражено всё советское общество «эпохи застоя», настолько всем опротивела советская пропаганда. В итоге капитализм в России и реставрировали по советским пропагандистским клише. «На самом деле русские создали свой вариант капитализма по образцу тех картин западной жизни, которые рисовала советская пропаганда, — рассуждает один из героев романа «Бизнес» английского писателя Йена Бэнкса. — Им внушали, что Запад — это разгул преступности, поголовная коррупция, неприкрытая страсть к наживе, многомиллионный бесправный класс голодающих и кучка злобных, алчных мошенников-капиталистов, попирающих закон. Конечно, даже в самые трудные времена Запад и отдалённо не напоминал такую картину, но русские построили у себя именно этот вариант».
Но вернёмся к нашим диссидентам. Они капитализм в России не реставрировали. Их просто не подпустили к реализации их заветной мечты. Если они и участвовали в этом процессе, то только в качестве идеологической обслуги: когда бывшие партийные и комсомольские бонзы вкупе «людьми государевыми» из КГБ и «братками» растаскивали народное достояние по олигархическим карманам, диссидентствующая интеллигенция играла на своей старой шарманке, пугая ужасами тоталитаризма и требуя провести «нюрнбергский процесс» над коммунизмом. После того, как в России капитализм окончательно реставрировали, правящий класс утратил надобность в «борцах с коммунизмом». Их выбросили за ненадобностью. Им стало обидно.
В последнее время из их лагеря порой раздаются заявления о «необольшевистской диктатуре Путина». В стране, где один процент населения держит 70 процентов национального богатства и существует гигантский разрыв между доходами богатых и бедных, а внешний долг государственных корпораций составляет 550 миллиардов долларов (причём он вырос за последние 15 лет в два с половиной раза: с 200 млрд долларов в 2003-м), необольшевизм просто процветает! Настоящая автаркия, социализм в отдельно взятой стране и диктатура пролетариата!
Олигархию и «язвы капитализма» наши либералы (в отличие от западных «одноклубников») ругать не привыкли. Ведь в их картине мира капитализм — это Запад, а Запад — это рай на земле.
Для подтверждения тезиса о «небольшевистской диктатуре Путина», «либеральные совки» не брезгуют и подделками. В последние дни в Сети гуляет фото, на котором Путин и премьер Медведев возлагают цветы под постамент, на котором большими буквами написано «СТАЛИН». Те, кто с чистым сердцем, негодуя, распространял в Сети это фото, могли бы и задаться вопросом: а где находится такой памятник? Я вот первым делом посмотрел, как выглядит могила Сталина у Кремлёвской стены. Совсем не так, как на фото.
Чиновничье-олигархический путинский режим в эстетическом плане заигрывает с советской эстетикой, чтобы мобилизовать массы на затягивание поясов и зарядить их советской ностальгией. Единственная «духовная скрепа», которая им используется успешно — это память о победе СССР в Великой отечественной войне. А во главе страны тогда стоял Сталин. Поэтому режим и пошёл на реабилитацию Сталина на эстетическом уровне. На этом весь его «необольшевизм» и заканчивается.
Но «либеральным совкам» нужно указать на преемственность путинского режима от советского. Иначе им неуютно. Ведь весь их либерализм и антикоммунизм — доморощенный. Советского розлива. Если классический либерализм в принципе не конфликтный, а, наоборот, принципиально компромиссный («Я не согласен с вашим мнением, но я готов отдать жизнь за то, чтобы вы могли его высказать»), то либерализм, который вырос из советского диссидентства, конфликтный и обличительный.
А кого обличать? Олигархию и «язвы капитализма» наши либералы (в отличие от западных «одноклубников») ругать не привыкли. Ведь в их картине мира капитализм — это Запад, а Запад — это рай на земле. Или такой вариант: Запад — это капитализм, а капитализм — создаёт рай на земле. Вот им и приходится отрицать существование в России настоящего капитализма. И здесь они вновь пересекаются с патриотическими «ватниками», которые верят, что Путин возрождает СССР. Одни пугают планом Путина восстановить Советский Союз; другие славят его за этот несуществующий план. «Ватник» для того, чтобы разжигать в себе страсти, должен иметь перед собой образ либерала и национал-предателя, а «русский либерал» для той же цели нуждается в «ватнике».
Во многом ватничество — патриотическое и навыворот — поколенческое явление. Оно охватывает людей, которые выросли в СССР и чьи нынешние химеры родились ещё в советской атмосфере. Молодые российские либералы борьбой с коммунизмом и «ватничеством» озабочены тоже, но всё же не так сильно, как их старшие братья. Они большей частью пытаются применить свои идеи к борьбе с реальным противником в его настоящем — олигархическом — обличье. Делают они это не всегда удачно и последовательно. Иначе и быть не может. Либерализм — слишком старая идеология. Она не отвечает на современные вызовы.
Другие тексты автора:
Дмитрий ЖВАНИЯ. Наш буржуй думает о жратве, а не о производстве
Дмитрий ЖВАНИЯ. Сегодня любые тупость и пошлость превращаются в медиа-событие
