На это фото невозможно смотреть без слёз. Чёрно-белый котёнок смотрит в объектив с испуганным укором, его задние лапы неестественно выгнуты — он будто бы стоит на коленках. Он — жертва детской жестокости. В Липецке стая малолеток играла им в «бейсбол». Ублюдки, подбрасывая его вместо мяча, били по нему палкой и ржали, когда им удавалось нанести точный удар. Бесчинство остановили две женщины. Дело происходило рядом с городским рынком. До женщин никто не обратил внимание на забавные игры «расшалившейся детворы»… Когда смотришь на фото искалеченного подростками чёрно-белого котёнка, становится стыдно за то, что ты — человек…
Котёнок — беззащитный комочек живой плоти, который не может вызывать другого чувства, кроме умиления. Откуда такая жестокость — концентрация детского зла? Добрые люди сделали всё, чтобы спасти котёнка. Они отвезли его в Петербург, где его обследовали высокопрофессиональные ветеринары, его приютила женщина, которая умеет выхаживать кошек-инвалидов.
Врачи установили: котёнок будет жить — его внутренние органы не повреждены, но позвоночник сломан, и до конца своей кошачьей жизни он будет волочить свои безжизненные задние лапки… Как и все котята, он хочет играть и играет, но только передними лапами. Он никогда, как другие коты, не будет скакать и прыгать, охотиться за бабочками или мышами, изгибаться дугой, пугая предполагаемого противника. Липецкие мальчики лишили его этого кошачьего счастья. Почему? Как они могли так поступить?
Дети часто причиняют животным боль и страдания. Но по недоразумению. Из-за детской любознательности. Я рос во то время, когда многие мальчики мечтали стать космонавтами. Мечтал и я. А заодно я хотел взять в космос своего кота Мурзика. «Если в космос летали собаки и обезьяны, то почему бы не полететь и котам?» — размышлял я, и в логике мне не отказать. С зажмуренными глазами я, готовя свой вестибулярный аппарат к состоянию невесомости, крутился вокруг собственной оси. Крутил и Мурзика. Надо ли удивляться тому, что после этого Мурзик меня стал опасаться? Но я не мучил своего кота намеренно, не хотел, чтобы он страдал. Я готовил его в космонавты. Мне было восемь лет. И когда Мурзик исцарапал меня, я прекратил тренировки. И со временем Мурзик меня простил. И, как и прежде, спал рядом со мной.
В липецкой истории ошарашивает ничем необъяснимое изуверство детей. Ведь даже самым конченым дебилам понятно, что котёнок умрёт, если со всей дури бить его палкой. Значит, липецкие «бейсболисты» не видят ничего страшного в убийстве беззащитного существа, которое людям никогда не сделало бы ничего плохого.
Что есть зло? И почему оно распространено среди тех, кто ещё нуждается в опеке — среди детей?
«Хабаровскими живодёрками», которые брали щенков и кошек из приютов, чтобы, мучая, умерщвлять их, двигала то ли какая-то нездоровая «идеология», то ли корысть (по одной из версий девицы выполняли заказы китайских извращенцев, которые получают сексуальное удовольствие, глядя на то, как молодые особи женского пола мучают котят и щенят). Это их нисколько не оправдывает. Но в их поведении был мотив — речь об этом. А липецкие «бейсболисты», похоже, просто веселились. Или они тоже получали удовольствие от страданий животного? Не исключено.
А ведь то, что произошло в Липецке, — событие не из ряда вон. Два года назад нечто подобное произошло в Воронеже. Шестиклассники на перемене развлекались, тыкая ножом котёнку в мордочку. В итоге у малыша образовалась огромная открытая рана от носа до глаза. Умирающее животное после уроков обнаружили младшие школьники и вместе с родителями отнесли его в ветеринарную лечебницу. Молодой ветеринар Дмитрий Мыздриков спас котёнка, проведя операцию, которая, по идее, должна войти в историю пластической хирургии, а потом и нашёл для него хозяина.
Нужно иметь очень большие проблемы с психикой, чтобы получать удовольствие от кромсания кошачьей мордочки. Но такие «ребятишки» нашлись…
Всё это заставляет задуматься об онтологии зла. Что есть зло? И почему оно распространено среди тех, кто ещё нуждается в опеке — среди детей? Когда животное нападает на человека, оно не ведает, что творит, оно повинуется инстинктам, а когда человек, мучает животное, он понимает, что он делает. Все эти изуверы — липецкие «бейсболисты», воронежские «хирурги», «хабаровские живодёрки» — ведали, что творили. И поэтому нет им прощения.
Мои знакомые и те, с кем я дружу в Facebook, объясняют поступок липецкой шпаны с социологической и культурологической точек зрения. «Старые социалистические идеалы ушли в прошлое, а новых не появилось, — рассуждает один из них. — Образовался нравственный и духовный вакуум. Полная моральная деградация и одичание населения. А когда нет идеалов, обыватель берётся за нож или ружьё, а его дети становятся живодёрами. Духовное обнищание, нравственная деградация как закономерные плоды первобытно-феодального капитализма. Без совести и моральных ориентиров!»
Когда животное нападает на человека, оно не ведает, что творит, оно повинуется инстинктам, а когда человек, мучает животное, он понимает, что он делает.
«Чем меньше в государстве поля для самостоятельности, социальных лифтов, тем выше уровень насилия на всех уровнях: гетеросексуальные мужчины насилуют мужчин, школьницы избивают школьниц, младшеклассники избивают животных», — считает другой, точнее — другая.
«Жестокость и бездуховность приходит от родителей и общественности», — поделился третий.
С этими мнениями можно согласиться. Наверное, в стране, где существует специальная служба, которая спасает животных, такие истории, как в Липецке или Воронеже, происходят реже, чем в России. Очень многое зависит и от воспитания, и от уровня озлобленности в обществе. Мальчики, которых избивают отцы, или мальчики постарше, отыгрываются на кошках. Но нельзя всё сводить к воздействию общества и образованию. Иначе мы не продвинемся дальше позитивистов XIX века. Ведь часто происходит и обратное — когда забитый ребёнок находит в животном верного друга.
Гуманист, фрейдо-марксист Эрих Фромм отмечал, что «только человек подвержен влечению мучить и убивать», испытывая от этого удовольствие. Этот феномен он разобрал в работе «Анатомия человеческой деструктивности». «Необходимо помнить, что злокачественная агрессия свойственна исключительно человеку и что она не порождается животными инстинктами, — пишет Фромм. — Она не нужна для физиологического выживания человека и в то же время представляет собой важную составную часть его психики. Это одна из страстей, которая в отдельных культурах или у отдельных индивидов доминирует, а у других вовсе отсутствует». По мнению Фромма, людская «деструктивность возникает как возможная реакция на психические потребности, которые глубоко укоренились в человеческой жизни, она — результат взаимодействия различных социальных условий и экзистенциальных потребностей человека».
Фромм пришёл к мысли, что деструктивность часто является следствием… скуки. Он описывает случай из клинической практики: «Юноша рассказал, что он бегал по городу с ножом в руках и время от времени кидался на прохожих, угрожая расправой. Ему доставляло удовольствие, когда он видел смертельный ужас в глазах своих жертв. Иногда он приманивал собак и убивал их ножом прямо на улице “просто для развлечения”. Однажды он признался: “Мне кажется, что собаки уже предчувствовали, что я должен вонзить свой нож”. Этот же молодой человек признался, что однажды он пошёл в лес за дровами вместе с учителем и его женой. В какой-то момент, когда учителя не было рядом и женщина осталась одна, он “почувствовал неодолимое желание вонзить топор в её голову”. К счастью, женщина заметила какое-то странное выражение его глаз и вовремя попросила у него топор».
Эрих Фромм отмечал, что «только человек подвержен влечению мучить и убивать», испытывая от этого удовольствие.
Фромм подчёркивает, что «у этого семнадцатилетнего юноши было лицо маленького мальчика; врач, который беседовал с ним во время консилиума, был очарован им и сказал, что не понимает, как такой ангел мог попасть в это отделение. На самом деле его обаяние было чисто внешним, специально надетой маской». И «подобные случаи сегодня встречаются в западном мире сплошь и рядом, о них даже время от времени сообщается в газетах». Вот и наши хабаровские живодёрки — девочки достаточно миловидные. Фромм указывает на то, что существует порода людей, которым просто необходимо увидеть, что происходит, «когда кто-то кого-то убивает». Они убивают не от ненависти. Им просто скучно.
Как говорит один из героев Леоса Каракса, «когда мы видим смерть, то понимаем, что ещё живы». Фромм раскрывает этот тезис: «Очевидно, что мотивом подобных убийств является не ненависть, а невыносимое чувство скуки, беспомощность и потребность увидеть хоть какие-то нестандартные ситуации, как-то проявить себя, на кого-то произвести впечатление, убедиться, что существуют такие деяния, которые могут прекратить монотонность повседневной жизни».
Скука распространяется на всё наше общество. Но всё-таки к насилию склонны далеко не все. Об этом и Фромм пишет. Множество людей, наоборот, проявляют сострадание, не ожидая ничего получить взамен. В конце концов и ветеринар Мыздриков, и организатор кошачьей республики, в которой сейчас живёт пострадавший в Липецке котёнок, Светлана Лебедева, и люди, которые перевели деньги на лечение котёнка или вышли на акции против живодёров, тоже живут в скучном обществе «первобытно-феодального капитализма». Вспомним и петербургских пожарных, которые, спасая кота, угоревшего при пожаре, надели на него кислородную маску. Если бы наше поведение определяла исключительно социальная обстановка, мы бы только и делали, что резали собак, кошек и друг друга. Но если в дурном обществе это делают далеко не все, значит, есть какой-то другой механизм, который определяет человеческое поведение.
Вспоминается евангельская притча о дурных и хороших деревьях, которые познаются по их плодам: «По делам их узнаете, кто они. Разве собирают гроздья виноградные с терновника или с репейника смоквы? Всякое хорошее дерево приносит добрые плоды, а плохое — худые. Хорошее дерево не может приносить худых плодов, а плохое дерево — добрых плодов. Всякое дерево, не приносящее добрых плодов, срубают и бросают в огонь. Итак, по плодам их узнаете, кто они» (Матфей: 7-15).
Выродки делают всё, чтобы мы разочаровались в роде человеческом в целом. Но мы не должны поддаваться на их провокации, даже глядя на страдающего котёнка. Ведь были и те, кто его спас…
Словом, с христианской точки зрения, мы делимся на хорошие «деревья» и плохие. Однако ортодоксальное христианство отрицает то, что зло — самостоятельная субстанция. Оно утверждает, что зло — это ущербность добра; Бог допускает зло, чтобы мы понимали, что такое добро. Если согласиться с этим утверждением, то получается, что малолетние упыри изрезали котёнка ножом в Воронеже, а в Липецке котёнком играли в «бейсбол» лишь для того, чтобы раскрылась доброта защитников животных и ветеринаров. Вряд ли Бог ходит конём, прибегает к таким многоходовкам…
Человечество делится на разные страты: на социальные классы, нации, расы. Но, думается, что главное деление другое: на тех, кто, творя зло, испытывает удовольствие, и на тех, кто страдает, верша его, порой невольно, и стремится искупить свои грехи (прошу прощения за пафос). Проще говоря, человечество делится на людей и выродков. Среди нас живёт каиново племя. И выродки эти делают всё, чтобы мы разочаровались в роде человеческом в целом. Но мы не должны поддаваться на их провокации, даже глядя на страдающего котёнка. Ведь были и те, кто его спас…
Читайте также:
1 комментарий