Даниил ПОЛТОРАЦКИЙ. Западная Европа: радикализация или апатия?

Политические силы Европы стремительно входят в крутое пике кризиса. Кризиса доверия. Этот кризис – возможно, один из самых опасных кризисов для правящих партий Европы. Он заставил сплотиться правых консерваторов в общем страхе потери всех рычагов влияния. Триумфальные победы социалистов в Германии и Италии – это, безусловно, прогресс. Но способны ли левоцентристы решить проблемы, пустившие корни в европейские трудовые отношения? Это большой вопрос, ответ на который даст лишь время.

Поражение Николя Саркози на региональных выборах во Франции, фиаско ХДС-ХСС в Бремене и, наконец, провал Сильвио Берлускони в Милане и Неаполе – вынуждают правые партии судорожно искать новые стратегии выхода из тупика. Одновременно с этим резко упала явка, которая в Европе всегда была на высоте. Например, в Испании на региональных выборах, которые прошли как раз в то время, когда на площадях лилась кровь протестующих, зафиксирован рекорд по количеству испорченных бюллетеней. На выборах в Бремене в этом году явка была рекордно низкой за всю историю выборов. Конечно, можно сказать, мол, в Испании победили правые, а в Италии – левые. Это нормальная сменяемость власти. Да, но не совсем.

Победа правых в Испании сопровождалась массовыми выступлениями студентов и рабочих в защиту социальных прав. Низкая явка на выборы вызвана отнюдь не отсутствием интереса к политике, а как раз наоборот – возросшим желанием европейцев поменять свою жизнь и сделать политику уличной и доступной для каждого. Десятки тысяч молодых людей протестовали в Барселоне. Даже победа «Барселоны» в Лиге Чемпионов не ослабила их напора. Они хотят участия в политике, всё больше и больше разочаровываясь в консерваторах, которые упорно стараются провести в жизнь непопулярные меры по спасению крупного бизнеса от коллапса, сокращая социальные гарантии. Поражение социал-демократов в Испании – это пиррова победа правых, ведь за них проголосовали 30 процентов, а это  — максимальная мобилизация консервативного электората, которая не сравнится по силе с набирающими массу студенческими и профсоюзными движениями. Поражение социал-демократов в Испании говорит не о росте популярности правых, а о радикализации левого электората. На антисоциальные реформы народ отвечает не голосами за социал-демократов, а уличным протестом и забастовками.

Противостояние левых и правых переходит на новый виток, в котором первым противником масс будут консерваторы, а умеренные социалисты будут продолжать терять доверие, выпуская ресурсы куда угодно: в руки независимых профсоюзов, уличных движений с левой риторикой – лишь бы подальше от избирательных урн, поход к которым всё больше становится непривлекательным и неэффективным.

Правые действуют по ста­рин­ке, не очень углуб­ля­ясь в ана­лиз бу­ду­ще­го: всё боль­ше по­вы­ша­ет­ся гра­дус ис­те­рии по от­но­ше­нию к им­ми­гран­там, всё боль­ше раз­го­во­ров о «хри­сти­ан­ских цен­но­стях» и «невоз­мож­но­сти вза­им­ной ин­те­гра­ции раз­ных куль­тур». И агрес­сив­ный ми­ли­та­ризм в ка­че­стве бо­ну­са.

На этом фоне показательным является резко возросший рейтинг «Национального Фронта» Марин Ле Пэн, который почти догнал партию Саркози по данным последних соцопросов. Французская буржуазия видит тупик умеренного консерватизма и переходит к открытому противостоянию, отдавая симпатии ультраправым, которые честно скажут столь любимые сердцу французского буржуа слова: «Остановить иммигрантов и профсоюзы! Долой налоги на бизнес! Хватит кормить нищих!» Благородные патриции забывают лишь одно — они в меньшинстве.

Эта поляризация может затопить мостик социал-демократии, отдав политику в руки ультралевых и ультраправых. Выборы в Европе всё меньше и меньше показывают объективные настроения электората, общенациональные забастовки стали привычным способом решения классовых конфликтов. Европа перестаёт верить в силу парламентов и выходит на улицы.