Алексей Александрович РУМЯНЦЕВ, главный научный сотрудник Института проблем региональной экономики РАН, доктор экономических наук, профессор.
Существуют две стратегии обновления технологического базиса производства. Стратегия догоняющего развития ориентирована на создание современной технологической базы, установление применяемого в настоящее время передового оборудования, которое через 5-7 лет устареет и потребует замены. Стратегия опережающего технологического развития основана на реализации результатов фундаментальных и прикладных исследований по созданию технологий и оборудования, соответствующих мировым трендам научно-технического развития.
Хотя стратегия догоняющего развития кардинально не решает проблему технологического обновления, она актуальна для нашей страны и значима в русле задач повышения качества и конкурентоспособности продукции. Несмотря на внешние ограничения, она остаётся первоочередной в реиндустриализации страны.
В то же время в инвестиционной государственной политике нельзя не учитывать перспективные направления технологий опережающего развития. Одним из них может быть применение отечественного и мирового опыта разработки и внедрения постиндустриальных технологий получения продукции и услуг, необходимых для жизнедеятельности людей, путём использования внутренне происходящих природных процессов, а не индустриальных методов, основанных на переработке предоставляемых природой ресурсов с большим количеством отходов.
Постиндустриальные технологии уже в настоящее время, встраиваясь в структуру энергетики, в технологические цепочки индустриального производства или воплощаясь в самостоятельные производства, могут стать одним из аспектов реиндустриализации.
К постиндустриальным технологиям относятся технологии VI технологического уклада: нанотехнологии, биотехнологии, возобновляемая энергетика, информационно-коммуникационные технологии, которые в совокупности формируют постиндустриальный технологический способ производства [1].
Если информационно-коммуникационные технологии получили общественное признание и имеют перспективу роста, то другие постиндустриальные технологии существенно отстают по темпам роста от зарубежных и нуждаются в государственной поддержке и регулировании.
Так, использование возобновляемой энергии в странах Евросоюза составляет 10,3% (2008 год), её доля к 2020 году должна составить 20%; в Англии — 4,1 % (2012 г.) и к 2020 году — 15 %; в США к 2025 году — 25 %; в Швеции к 2020 году — до 50 %; в Китае — до 15 %. В России эта доля составляет менее 1 % от общего энергобаланса страны. Целевой показатель на 2020 год установлен в размере 4,5%.
Возобновляемая энергия всё чаще замещает традиционные виды энергии. Так, в 2010 году совокупная
мощность солнечных электростанций мира составляла 38584 МВт, в Германии — почти 18000 МВт. В России все солнечные мощности составляют около 1 МВт.
Россия не испытывает дефицита в энергоносителях, как и страны Ближнего Востока, в которых, однако, разрабатываются грандиозные проекты по солнечной энергетике. Преимущество России в обладании углеводородным сырьём не должно сдерживать развитие возобновляемой энергетики, которое становится мировым трендом формирования новой структуры будущей энергетики.
Развитие возобновляемой энергетики имеет для нашей страны не только стратегическое значение, но и может быть фактором энергетической реиндустриализации и повышения социально-экономического развития территорий. Как для районов с централизованным энергоснабжением, так и в отдалённых от сетевой электроэнергетики посёлках использование возобновляемых источников энергии позволит улучшить качество жизни, повысить удельное (на человека) потребление электроэнергии, а в последнем случае — сэкономить немалые средства на завоз углеводородного топлива.
Преимущество России в обладании углеводородным сырьём не должно сдерживать развитие возобновляемой энергетики, которое становится мировым трендом формирования новой структуры будущей энергетики.
Возобновляемую энергию необходимо в полной мере использовать для обеспечения электроэнергией баз и побережья вдоль Северного морского пути.
Вместе с увеличением спроса на возобновляемую энергию в мире формируется новая отрасль энергетического машиностроения с освоением новых технологий, приобретением опыта и профессиональных компетенций. Высокотехнологичные компании группы стран при интенсивной государственной поддержке становятся лидерами энергетического машиностроения, захватывая рынки развивающихся стран.
Так, концерн «Сименс» установил более 6400 ветровых турбин в мире. Он производит оборудование для малой энергетики, установки для преобразования солнечной энергии, которые работают на всех континентах. Компании Германии и Швеции являются лидерами в производстве тепловых насосов на рынках Восточной Европы и Скандинавских стран. В России доля зарубежного оборудования по использованию возобновляемых источников энергии составляет 70% [2].
В России есть все условия для реиндустриализации энергетического машиностроения в части возобновляемой энергетики: научные школы, научно-технологические разработки, производственные мощности, чтобы организовать выпуск высокотехнологичного оборудования с высокими эксплуатационными параметрами для внутреннего и мирового рынков. Главная задача в изменении структуры энергетического машиностроения — создание условий для стимулирования спроса на возобновляемую энергию, увеличение государственной поддержки субъектов возобновляемой энергетики.
Постепенно расширяется постиндустриальный сегмент реиндустриализации в области нанотехнологий. В настоящее время в мире и у нас в стране разворачивается фронт научных исследований нанотехнологических проблем. В 2011 году 13,2% всех научных организаций России выполняли исследования и разработки, связанные с нанотехнологиями; было занято 5,6% исследователей (21 106 человек); внутренние затраты на исследования и разработки — 4,3 %, их рост в постоянных ценах 2000-го в 2011 года по сравнению с 2008 годом составил 236% [3].
В России есть все условия для реиндустриализации энергетического машиностроения в части возобновляемой энергетики: научные школы, научно-технологические разработки, производственные мощности, чтобы организовать выпуск высокотехнологичного оборудования с высокими эксплуатационными параметрами для внутреннего и мирового рынков.
Хотя промышленный бум нанотехнологий прогнозируется лет через 20, в настоящее время можно выделить два направления их практического использования. Первое — производство материалов с наноинициирующими добавками с уникальными эксплуатационными свойствами: нанобетон, наноцеллюлоза, нанополимеры, композиционные материалы и др.; второе — применяемые в производстве аддитивные технологии — послойного синтеза путём селективного лазерного спекания частичек металлопорошка по компьютерной программе. Есть у нас единичные примеры применения аддитивной технологии при изготовлении деталей сложной конфигурации, монолитного твёрдосплавного металлорежущего инструмента с нанопокрытием и др.
Однако освоение наноразработок у нас развивается медленнее, чем за рубежом. Во Франции, Германии, Швеции, Англии и США формируется новая отрасль машиностроения по изготовлению аддитивных машин. Около 40 % всех изготовленных в мире аддитивных машин установлено в США, 15 % — в Германии. В России накопительно с 1988 года сектор аддитивных машин составляет всего 1,3%. Успехи конкурентов России в космической отрасли, в авиа- и автостроении не в последнюю очередь объясняются глубоким внедрением аддитивных машин [4].
В руководстве отечественной экономики есть понимание необходимости преодоления отставания России в области аддитивных технологий, разработки подпрограмм принятой правительством программы «Развитие промышленности и повышение её конкурентоспособности» [5]. Важно, чтобы эти планы воплотились в конкретные действия в русле реиндустриализации страны.
В стране существует основательный задел научных разработок нанопродукции как базы технологического развития экономики. Можно упомянуть механохимический синтез материалов, нанокомпозиты для компактных источников электропитания, самоочищающие строительные материалы для аккумулирования водорода, фильтры для очистки воды.
Необходима помощь государства в продвижении нанопродукции в производство и на рынок.
В области технологий — оксидные нанопорошки, плазменное нанесение наноструктурированных покрытий, синтез нанодисперсных порошков, тонких наноструктурированных алмазных плёнок. Наноструктуры в электронике — это полупроводниковые лазеры, инжекционные лазеры, эффективные солнечные элементы, сверхъяркие светодиоды, оборудование для нанолитографии и др. [6].
Производственное освоение разработок нанотехнологий сдерживает малый спрос на нанопродукцию. Исключение составляют стратегически важные отрасли, контролируемые государством (авиация, космонавтика, атомная энергетика, оборонные отрасли). Развитие спроса непосредственно связано с преодолением технологической отсталости производственного аппарата, проведением масштабной постиндустриализации, в том числе путём использования нанотехнологических компонентов в технологических процессах.
Кроме того, нередко высоки удельные затраты на единицу полезного эффекта и сроки окупаемости инвестиций. Вековой опыт свидетельствует, что качественно новые технологические принципы, как правило, сначала менее эффективны, чем традиционные. Затем наблюдается устойчивая тенденция снижения затрат (например, по возобновляемым источникам энергии), которые в ряде случаев
для массового потребления еще высоки.
Повышение КПД и снижение затрат на постиндустриальные технологии становятся особенно актуальными. Во-первых, в связи с возможностью использования постиндустриальных технологий как мирового тренда технологического развития в реиндустриализации и, во-вторых, они как технологии VI технологического уклада должны стать определяющими в экономической конкуренции до середины XXI века [7].
Фундаментальной причиной малого спроса на нанопродукцию, по мнению экспертов, является отсутствие сформированного внутреннего рынка в нашей стране. Это связано с тем, что «…классическая модель инновационного развития, основанная на стимулирующей роли рынка в запуске процесса инноваций в производство, в условиях России пока не заработала… Крупные государственные и частные предприятия — производители не заинтересованы в использовании передовых отечественных разработок, так как им выгоднее использовать хоть и устаревшие, но готовые для практического использования зарубежные технологические и технические достижения, а малые и средние предприятия не имеют для инновационного развития достаточных финансов и ресурсов» [8].
Фундаментальной причиной малого спроса на нанопродукцию, по мнению экспертов, является отсутствие сформированного внутреннего рынка в нашей стране.
Поэтому так необходима помощь государства в продвижении нанопродукции в производство и на рынок. Предлагается выполнить анализ задач и проблем конкретных предприятий и отраслей промышленности, других секторов экономики и социальной сферы с целью выделения тех позиций, где использование нанотехнологий и нанопродукции даст конкретный научно-технический и экономический эффект. По результатам анализа можно расставить приоритеты в развитии нанотехнологий, сократить финансовые издержки, распыление материальных и людских ресурсов [9].
Считается, что в настоящее время накопилась критическая масса знаний, используя которые можно спланировать реальный производственный бизнес с окупаемостью в разумные сроки, что может стать основой для серьёзных государственных инвестиций [10].
Существенным фактором, сдерживающим производственный процесс нанотехнологий (как и вообще инновационный процесс), является выпадение из него звена прикладной науки, без которой затруднен переход научных результатов в производство.
Речь может идти о возрождении в новых условиях хозяйствования прикладных отраслевых научных организаций с развитой опытной и производственной базой, способной выпускать небольшие серии новой продукции. Это могут быть инженерно-технологические центры с обязательным выходом на производство. На первом этапе, когда риски особенно велики, их поддерживает государство, а потом они функционируют и развиваются самостоятельно [9].
Несмотря на трудности роста, постиндустриальные технологии уже в настоящее время, встраиваясь в структуру энергетики, в технологические цепочки индустриального производства или воплощаясь в самостоятельные производства, могут стать одним из аспектов реиндустриализации, обновления технологического базиса производства.
Список литературы:
1. Румянцев А. А. Постиндустриальный технологический способ производства: время зарождения / А. А. Румянцев // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. — 2014. — №4.
2. Гореванов И. В. ВИЭ — качественный этап развития глобализации экономики. Зачем России необходимо развивать ВИЭ? / И. В. Гореванов // Третий инновационный форум «ВИЭ-2010»: сб. мат. (тезисы и доклады). — 12‒13 мая 2010 г. — СПб., 2010.
3. Наука, технологии и инновации в России 2012: краткий стат. сб. / Ин-т проблем развития науки РАН. — М., 2012.
4. Довбиш В. М. Аддитивные технологии и изделия из металла / В. М. Довбиш, П. М. Забеднов, М. А. Зеленко. — URL: www.mail/ru/upload/AT-metall.pdf.
5. Медовников, Д. Производительные силы, подъем / Д. Медовников, А. Механик // Эксперт. — 2014. — №27.
6. http://www.metodolog.ru/00318/00318.html
7. Глазьев С. Ю. Какая модернизация нужна России / С. Глазьев // Экономист. — 2010. — №8.
8. Россияне вырвутся вперёд // Российская газета. — 2011. — 24 окт.
9. Под общей крышей с конкурентами // Российская газета. — 2011. — 24 окт.
10. http://nanodigest.ru/content/view/1002/1
Читайте также:
Сергей БОДРУНОВ. Импортозамещение — локальная задача новой индустриализации
Сергей ВАЛЕНТЕЙ. Выход из сложившейся ситуации только один — новая индустриализация
Владислав СИРОТКИН. Утрата производства — это тупик для развития страны
Давид ЭПШТЕЙН. Новая индустриализация подразумевает новые отрасли производства
Руслан ГРИНБЕРГ. Политические аспекты неоиндустриализации
Дмитрий ЖВАНИЯ. Крах «энергетической сверхдержавы»
Дмитрий ЖВАНИЯ. Разрушение индустрии оборачивается вырождением человечества
Дмитрий ЖВАНИЯ. Мир работы и последствия его сокращения
Евгений СЕРГЕЕВ. Существующая элита противится новой индустриализации
Евгений СЕРГЕЕВ. Компрадорский капитал — враг новой индустриализации России