«Порнократия, или женщины в настоящее время». Продолжение
Французский народ есть народ–женщина.
Он обладает прекрасными высшими способностями; он любезен в обществе, одарён скорым соображением, симпатичностью, податливостью, общежитием, щедростью, восприимчивостью к прекрасному и геройством.
Он производит великих гениев, великих писателей, великих мыслителей, великих артистов, великих изобретателей, великих учёных.
Он будет идти вперёд, пока стоит мир, и никогда не решится отстать от других народов. Он старается делать всё лучше других, и горе странам, тормозящим его стремление.
Несмотря на всё это, всеми признано, что француз, всегда готовый воспламениться и взбунтоваться, не обладает, как и женщина, возвышенным чувством свободы, гражданской и политической. Он, как женщина, не понимает свободы и мало заботится о ней.
Он, как женщина, легко делается жертвой лести.
Он должен быть сдерживаем смесью ласки и приказания, как дети и женщины. Он лишён достоинства свободного человека и нравственного смысла, высшие дары эти слабы в нём, как и в женщине.
Он тщеславен, как женщина, легковерен и шарлатан, как они. Так как правительство служит всегда выражением общества, то часто случается, что управление Францией находится в руках посредственности, умов, не имеющих в себе ничего мужественного и носящих фальшивые бороды.
[pullquote]Несмотря на всё это, всеми признано, что француз, всегда готовый воспламениться и взбунтоваться, не обладает, как и женщина, возвышенным чувством свободы, гражданской и политической. Он, как женщина, не понимает свободы и мало заботится о ней.[/pullquote]
Революция 89–го года произвела несколько настоящих мужчин; демократия отвергла их и забросала их грязью: Мирабо, Дантон. Но она поклонялась Робеспьеру.
Франция не сумела оценить ни Ришелье, ни Кольбера, ни Тюрго; она всегда предпочитала им Фуке, Лувуа и Неккера.
Это заметно даже в клубах при раздорах партий.
Журнал, имеющий много подписчиков, всегда будет ниже посредственности.
Французская революция не есть дело нации.
Нация отвергла Тюрго; она игнорировала Мирабо; она не поняла Монтескье, она не знает, что такое конституционная система; она не доверяет людям с принципами, но зато она всегда проявляет нежность к людям чувства.
Нация, это теперь уже всеми признано, стояла ниже уровня революции.
Бонапарт, утверждая конституцию VIII года, сказал, что народ ещё не созрел для свободы; он не дозрел ни в 1814, ни в 1830, ни в 1848, ни даже в 1860 году; он никогда не созреет.
Франция сделается свободной, только не благодаря своей зрелости.
Она сделается ею тогда, когда будет свободна вся Европа, когда совершатся экономические реформы и когда отставать ей будет уже невозможно. Она останется тогда свободной потому, что никто не станет препятствовать ей в этом; сама же по себе, силой своего суждения, энергией своего характера, гордостью души, чувством права и законности, она никогда не достигнет свободы. Она не способна на это, ей препятствует её демократия.
Рак, гложущий Францию, составляет культ любви и сладострастия.
Республиканская партия благоприятствует этой отвратительной наклонности.
Воскресные журналы в пять сантимов. Народ, пресыщаемый романами; вместо просвещения — удовлетворение сластолюбия.
Погибшая нация, не имеющая ни призвания, ни значения, — новый Вавилон, господство которого она встречает музыкой своих 130 полков, всюду употребляющая силу, силу не полезную, не добродетельную, не промышленную, а силу грубую, военную, бесплодную.
Доклад господина Делангля об уголовной статистике Франции в 1850-1860 годах и статья в 60–м номере “Revue britannique belge” служат лучшим доказательством страшного понижения общественной нравственности за последние десять лет во Франции.
Уменьшение преступлений против общественного порядка, разбоя, убийства — всего, что предполагает известного рода энергию, но зато увеличение преступлений, носящих подлый, трусливый и гадкий характер.
Преступления против нравственности, совершенные преимущественно над детьми обоих полов.
Детоубийства.
Всеобщий блуд, прелюбодеяния (не преследуемые законом); бродячая жизнь.
[pullquote]Он (француз) тщеславен, как женщина, легковерен и шарлатан, как они. Так как правительство служит всегда выражением общества, то часто случается, что управление Францией находится в руках посредственности, умов, не имеющих в себе ничего мужественного и носящих фальшивые бороды.[/pullquote]
Преступление против чести, утончённое мошенничество, обман, ажиотаж, игра, взяточничество, продажность, измена, неблагодарность, лицеприятие, злостное банкротство, отвращение к труду и проч.
Даже преступление приходит в упадок! Нация, напоминающая нам Италию в XVI столетии!
Как поклонению истинного Бога противилось язычество и иудейство, точно так же растление препятствует культу справедливости и уважения к человечеству.
Проституция! Она — достоинство, приносимое в жертву алчности, гордости, наслаждению — всему, что есть дурного в человеке. Мы сами, а не другие растлеваем себя.
Продажность женщины — самая обыкновенная форма проституции. Видоизменением её является продажность ума и таланта; продажность политическая. Всякая проституция берёт начало в любовном блуде.
Романисты, драматурги, поэты, прославляя любовь и сладострастие, побуждают к проституции.
Всякая сенсуалистическая и чувственная философия есть проституция:
проституция политическая;
проституция семейная;
проституция любовная;
проституция тщеславия.
Всё сводится к наслаждению, самая изысканная, самая дорогая, самая всеобщая, самая основная форма которого есть сладострастие.
[pullquote]Рак, гложущий Францию, составляет культ любви и сладострастия.[/pullquote]
Прежде совершалось не менее грехов. Но разница существует огромная. Прежде уступали давлению страсти и верили в целомудрие и стыдливость; теперь же стыдливости не существует.
Сущность любви составляет отрицание любви посредством любви.
Любовь со времён Руссо взяла верх над стыдливостью; мы видим, что произошло из этого.
Я был смешон, говоря столько хорошего о женщинах.
Современная порнократия и изнеженность. Зараза распространяется повсюду — в Бельгии, Германии — точно так же, как и во Франции.
Франция опьянела при Людовике XIV от военной славы и внешнего блеска.
Двадцать лет после его смерти она утратила уже воспоминание о своих поражениях и потерях.
Она сделалась вольнодумной при Вольтере, Монтескье и Дидро…
Она сделалась сентиментальной при Руссо; сладострастие боролось в ней с любовью к роскоши.
Она снова опьянела от милитаризма, сына казармы, при Наполеоне I.
Потом ею овладела лихорадка дилетантизма, индустриализма, банкократии, якобинства.
Мужская сторона её способностей слабела с увеличением её распутства.
В настоящее время она — проститутка.
[pullquote]Уменьшение преступлений против общественного порядка, разбоя, убийства — всего, что предполагает известного рода энергию, но зато увеличение преступлений, носящих подлый, трусливый и гадкий характер. Преступления против нравственности, совершенные преимущественно над детьми обоих полов. Детоубийства. Всеобщий блуд, прелюбодеяния (не преследуемые законом); бродячая жизнь.[/pullquote]
14 июня 1862. Присутствовал в Брюсселе, в “spectacle du Parc”[1], представление даваемо было Ровелели, прежним артистом Пале-Рояля, товарищем Тузе и Грасо.
«Une fièvre brulante; — Chez une petite ydame; — La ferme de Prime Bose»[2].
Все эти три пьесы могут служить хорошим примером возбуждённости чувств, сладострастия и неприличия, овладевшего современными авторами. Публика мало понимает их, несмотря на своё распутство.
Первая пьеса, какого–то Мелесвиля, похожа на satyriasis[3]. Она описывает влюбленного или, скорее, жаждущего женщин молодого человека, удерживаемого застенчивостью, равной его половому бешенству. Он постоянно рассуждает, постоянно погружён в сладострастные мечты; он приходит в отчаяние от своей трусости, экзальтируется, хочет посягнуть на самоубийство, то ненавидит женщин, то боготворит их и, наконец, превращается в животное, впадает в ликантропию[4] и лает (от любви), как собака!..
Все это пересыпано сальными остротами, двусмысленными, неприличными сценами…
А ведь во Франции есть цензура!
Автор выводит на сцену трёх девушек, переодетых мальчиками и приглашающих к себе своего соседа; эти же самые девушки, одетые уже женщинами и которых влюблённый всё ещё принимает за мальчиков, хвастаются тем, что могут без всякого волнения целовать его!
“Chez une petite dame”. Нравы полусвета; наименее безнравственно. “Dans la ferme”: попытка обольщения принцем Галльским, переодетым мясником, молодой фермерши. Это ещё ничего. Но молодая miss находится в услужении у фермера, любящего её, как сестру, и желающего, ради облегчения её, жениться на ком–либо. Смесь братства и любви!
Одного взгляда на современный театр достаточно, чтоб убедиться в развращенности авторов и испорченности вкуса публики.
Нет слов для выражения всего неприличия изображаемых нравов.
Примечания:
1. Театр в парке, под открытым небом (фр.).
2. «Знойная лихорадка», «У простой женщины», «Ферма Первая Роза» (фр.).
3. Сатириаз — болезненное усиление полового влечения у мужчин, сопровождающее некоторые нервные, психические и эндокринные заболевания.
4. Ликантропия — в сказках и легендах превращение человека в волка или другого дикого зверя; в медицине психическое заболевание, принимающее иногда характер эпидемии (главным образом в античности и средневековье).
Предыдущие главы:
Глава 1. Порнократия в настоящее время
Глава 2. Параллель между мужчиной и женщиной
Глава 3. Отношения двух полов. Возникновение сознания. Основы политического строя
Глава 4. Физиология эмансипированной женщины
Читайте также:
