Кто станет спецназом «русского Майдана»? Окончание
Максим СОБЕСКИЙ
Хулиганы – дружный мордобой
В Киеве ударной силой Майдана стали в частности футбольные фанаты. В России время от времени фанаты тоже напоминают о себе. А после убийства фаната «Спартака» Егора Свиридова выходцем из Кабарды, в декабре 2010 года, они устроили целое восстание на Манежной площади. А на днях фанаты прошлись по подмосковному Пушкино, атаковав местный рынок, протестуя таким немудрящим образом против убийства выходцем из Узбекистана очередного красно-белого. В Петербурге фанаты «Зенита» выбегают на поле стадиона «Петровский» и избивают соперников любимой команды. Так, может, русский Майдан начнётся с бунта оклофутбольщиков? Попробуем разобраться.
Футбольное насилие родилось ещё в СССР, но широкой рекой оно разлилось в первой половине 1990-х. Английская болезнь прижилась в стране, где скука -часть бытия, а поездки безбилетниками на матчи -шанс посмотреть регионы.
Сегодня хулиганская армия исчисляется десятками тысяч, но топ-бойцов – всего пара тысяч парней. Приключения воинственных фанатов ЦСКА воспел Александр Дым в «Дневнике московского падонка» и в произведении «Насилие. ру». Красно-белых нарисовал посредственный колумнист Дмитрий Лекух. Он ещё нахваливает путинскую Россию в режимных изданиях. Была популярной общефанатская ска-группа CWT, ещё играют спартаковские хардкорщики «ClownsBoll».
Поначалу фанаты сотрудничали со скинхедами, но после погрома рынка в Царицыно из-за прессинга органов от политики отказались. Попутно облик «кажуала» бесповоротно вытеснил формат колоритных ультрас. Вошли в моду драки по договоренности, наркотики, кто-то подался правительственные организации. Другие стали «карающей рукой режима», прежде всего это относится к спартаковским «Гладиаторам», которые нападали на нацболов под руководством оперативников УБОПа и защитников Химкинского леса.
Спонтанный бунт на Манежной площади в декабре 2010 года остался единичным проявлением политического недовольства фанатов; околофутбол формально националистичен, но аполитичен. Молодёжь, правда, всё ещё бьёт мигрантов, или наводит порядок в Пушкино или Бирюлево, где фанатский олдскул «Спартака» (какой сарказм) помогал полиции. Горсть хулиганов низового уровня, по слухам, участвовала в Болотном побоище 6 мая 2012 на стороне оппозиции. Старички комфортно делают бизнес-проекты, вхожи в коридоры власти и довольны жизнью. Так что неудивительно, что фанатьё бойкотирует даже ритуальный «Русский марш», хотя стояли у его истоков. В благодарность система закрыла глаза на околофутбольные бои. Хулиганы, не все, но наиболее влиятельные, носят ошейник спецслужб, что показал и их отказ поддержать Украину, с ультрас которой они как бы дружили. Баннеры и кричалки в поддержку Майдана на стадионах осуждаются. По слухам, кое-кто из фирмы «Ярославка» (ЦСКА) нанялся в титушки и бесчинствует в Донбассе.
Путин спит спокойно: сотни готовых на насилие молодых сердец покорны и не расшатают лодку. По всей видимости, российские фанаты никогда не зажгут костры из покрышек, в отличие от ударной силы восстания против Януковича – украинских ультрас. Им не увидеть спины убегающего полицейского спецназа.
Антифа – взлёт и падение
Антифа -единение разных субкультур на почве нацифобии. Панки, скинхеды, хардкорщики и фанаты – такие субкультуры имели своих антифа. Долгое время они жили в локальных группах и не влияли на улицы, пока в середине 2000-х не получили пополнение от активной субкультурной молодёжи. Доведённые до ручки бессмысленным наци-террором – избиением панков, эмо, атаками на концерты – они пошли мстить. Пик антифа и их выход в реальную политику пришёлся на 2008-2010 годы: несанкционированные шествия, драки, подпольные концерты, вал самиздатовских журнальчиков и книга политэмигранта Пита Силаева «Исход».
Большую роль в распространении антифа играла сцена панка и хардкора. Фактически сцену создали такие антирасистские группы, как «210», “What We Feel” и, конечно, “Moscow Death Brigade”. Фестивали сопровождались побоищами с националистами и милицейскими облавами. Впрочем, стычки случались и с кавказцами. Любопытно, группа “Zoraki” имела в лирике анти-исламистские нотки, а её арестованный участник Игорь Харченко колотил всех подряд: от панков до нацистов. В тюрьме его посадили в одной камере с ультраправыми хулиганами.
Лебединая песня антифа -Химкинская эпопея. После неё ими занялись спецслужбы; пришёл спад; плюс пошла мода на анархизм. Антифа от уличной силы вернулись в рамки локальной сцены. На пике они имели пять тысяч участников, каждый пятый жил в столице. Сильны были позиции в Петрозаводске, Петербурге, Кирове и Казани. Но, когда за атаки на «правых» органы решили сажать, они испарились с улиц, а правые прекратили рейды на панк-концерты и прочие безобразия. Да и репутация защитников мигрантов весьма непопулярен в молодёжной среде, как правило, находящей такое занятие странным. Антифа, не имея политических целей и организованной структуры, впали в спячку, вегетарианство и войну в интернете. Пойдут ли антифа на российский аналог Майдана? Кто-то – да, другие – нет. Сыграют заметную роль? Безусловно – нет.
Хотя антифа совершили сотни избиений и серию убийств националистов, под стражу попали максимум несколько десятков человек. Из лидеров сидели профессиональный дебошир Алексей Олесинов и редактор не слишком пацифистского сайта “NaziWatch” Алексей Сутуга. Сутуга и сейчас сидит. Очень похоже, что его второе дело сфабриковано. Красный скинхед Илья Курбанов получил на Манежном процессе шесть лет. Оправдан за акцию в Химках Алексей Гаскаров. Но его вновь посадили по «Болотному делу». Он выступает за недопущение националистов к выборам, был избран в Координационный совет оппозиции, про который мало кто вспомнит.
Автономы – мода и поджоги
Преследование скинхедов силовиками дало толчок к рождению новой субкультуры. В 2008 году на улицы вышли автономы – продукт мутации заимствованного с Запада уличного бренда. Их облик – чёрная одежда милитари. Они принципиально не создают больших объединений, и лишь порой создают «чёрный блок». Файеры возле СИЗО, в которые бросали политзэков-радикалов, куча граффити и негустые шествия без позволения мэрии. Надо признать, многое из внешнего вида и тактики автономы украли у российских антифа:символику, зоозащиту, нелепейшую моду на вегетарианство.
Сколько было автономов – трудно сказать: несколько тысяч, а в Москве – за тысячу человек. Группировки крутились вокруг хардкор-сцены, одна их любимая группа живёт и поныне – “Outlaw Heroes Standing”; дрались с мигрантами, антифа или поджигали что-либо. Но, в основном, и в большинстве своём ребята просто радовались жизни, познавая новую моду, музыку, одежду и тату, а также критиковали «бонов» (наци-скинов) за реакционность. Предлагаемый ими активизм был крайне ограничен и далёк от настоящих автономов Германии, объединенных в городские товарищества и бойких на демонстрации.
Автономы просуществовали года три-четыре и, потеряв изрядное количество соратников по тюрьмам, сошли на нет. Что-то заметное в политике они не оставили, но на волне их угасания родилась недолговечная левонационалистическая «Вольница» (теперь «Народная Воля»), небольшое «Русское социалистическое движение» и «Аборигены», поначалу метавшиеся между левыми и нацистами. Попытки создать что-то на волне идейных поисков автономов – левый национализм или революционный национализм – не воплотились в идеологический взрыв. Зато нацисты по сей день называют автономной тусовку НС-блок на «Русском марше» и Первомае; но это только мода, а не городская стратегия.
Кое-какие автономные блоки были на Манежной площади в 2010-м. В гражданском протесте, что начался в декабре 2011 года, их не заметили. Прогремит Майдан в Москве или нет – большой вопрос, но автономов, как сегмента, там не найдут – нет их. Ходят слухи, что «автономные национал-социалисты» способствуют наведению порядка в Донбассе, воюя с сепаратистами в рядах украинских «чёрных человечков» – военизированных подразделений Национально-социальной ассамблеи. Это – пассионарные отголоски субкультуры.
Автономы, что на слуху – под замком. Это – москвич Иван Асташин, осуждённый почти на 10 лет за поджог участка ФСБ (дело «Автономной боевой террористической организации»), и Кирилл Присяжнюк, банда НСВП-Невоград. Кирилл в тюрьме принял анархизм и ислам. Он издавал несколько идеологических журналов, один из них – «Атака». Асташин сидит в Норильске, ультраправые предают его анафеме за приверженность к левому национализму.
Анархисты – хаос и тишина
Наши анархисты, как качели: сегодня они на подъёме, завтра угасают. Перестройка и анархизм в моде. Сотни их участвуют в эко-активизме; тематическая литература издаётся десятками тысяч экземпляров. Анархи бились с милицией цепями от велосипедов, горстка их защищала Белый дом в октябре 1993 года. Потом анархистская активность свернулась, но безгосударственники воспряли на волне антифа-бума, обильно подкреплённые самиздатом и андеграундной сценой, ярким представителем которой была, например, группа “La Vida Cuesta Libertades” с гиперболизированными песнями об атаках на капиталистов и силовиков.
Года четыре назад неопознанные анархисты из “BlackBloc” отправились жечь технику застройщиков, другие выходили сотнями на Первомай; и, бывало, обижали националистов на «болотных» путешествиях. После столкновений на Болотной 6 мая 2012 года пошли на убыль; героически дали бой полицейскому спецназу и потеряли половину десятка арестованными, десятки ушли в подполье или в политэмиграцию. Анархисты проявили способность к уличному протесту, от Болотной до Оккупаев, но их мало для разжигания потенциального Майдана.
В прошлом году анархисты наскребли едва полсотни человек для несанкционированного шествия в Москве на 7 ноября, а до этого в количестве пары десятков бойкотировали мэрскую кампанию Алексея Навального. «Чёрно-красный блок», много критически рассуждая про «ксенофобов» – нацболов и «народников», не вывел и сотни человек на этот Первомай в Москве. Значит ли это, что анархисты – обречённая культура?
В анархо-тусовке вращаются тысячи, но политических анархистов из них разве что несколько сотен. Единственная крупная структура – «Автономное действие», расколота на «АД Социал-революционное» и «АД-Радуга». Кое-кто сидит. Так живут ребята, возраст которых между 20 и 25 годами, что одеваются в стиле панк-хардкор-сцены. Почти все они восхищаются украинской революцией, а кое-кто и тамошними националистами.
И всё же нынешний анархизм изрядно разбавлен антифашизмом и леволиберализмом, с одной стороны. Впрочем, есть и малая доля людей с уклоном в русскую этничность. На фланге «нетолерантных» Чёрно-красного блока (это союз части «АД-СР», Чёрно-красного Фронта и мелких групп) идёт процесс трансформации в либертарных социалистов; на рост их культуры пока это влияет как-то незаметно.
Правые политические нули
После угасания скинхедов и автономов в правом поле царил хаос; молодёжь, лишённая прерогативы на насилие, не знала как себя подать. Родился субкультурный симбиоз, объединённый загадочной «правой идеей», здоровым образом жизни (ЗОЖ), футболом, гомофобией, рэпом и одеждой от «правильных» фирм. Правые теперь реализуют себя в«русских пробежках», «русском жиме», пьют на посиделках «русский чай». Над всем царит культ силы, но только не в отношении к сильным мира сего. Насилие к тем, кто меньше всего встроен в иерархические конструкции в России: к гомосексуалистам или низам мигрантов. Часть правых – нацисты. Другие «угарают» по менее элитарным идеям. Политического веса они не имеют, а до взятия власти им как из Москвы до Китая пешком.
Правые стараются не идентифицировать себя как скинхедов, но носят – наряду с непрезентабельной спортивной одеждой в виде, например, штанов-рейтузов – продукцию брендов с откровенной символикой, отсылающей к скандинавскому язычеству или Третьему Рейху. «РусУльтрас», «ВайтРекс», «Тор Штайнер» –дают сразу понять, что перед тобой человек с «чёткими» и «правильными» взглядами; обуться они непрочь в «Нью Беланс». Кроме одежды, у правых есть писатель – Володя Злобин; своё лицо он скрывает, но уверяет, что живет в Сибири. Его опусы читали единичные люди на баррикадах на улице Грушевского.
Хотя правые не любят политику, кремлевские политтехнологи активно ими интересуются и периодически подкидывают программы. Так, правый «Щит Москвы», «Атака» и «Реструкт» под руководством фаната Алексея Худякова и совместно с полицейскими ищут незарегистрированных мигрантов. Худяков был свидетелем обвинения нацболов на «Манежном процессе». Правые не имеют ничего против таких биографий – ведь главное: «делать дело, мигрантов ловить». Или спасать Россию от гей-чумы.
Данное городское движение, возможно, вовлекает 20 или больше тысяч участников; часть из них числится при «Русской пробежке», «Сопротивлении» Романа Зенцова или «Реструкте» Максима Марцинкевича. Последний неожиданно был лишён кремлёвской лицензии на околополитику и препровождён в тюрьму.
Правые – скучная и рыхлая субкультурная массовка с политизированной риторикой. Периодически их массы участвуют как статисты в различных народных сходах, заканчивающих погромами типа того, что случился в Бирюлёво, где в основном бегают от ОМОНа. Толерантный журналист Дмитрий Зыков, снимавший «День русского гнева», назвал свой репортаж – «День русского бега». Оппозицию они не поддерживают, так как та почему-то не «зигует» или порождена «сионистами». Некоторые воруют в магазинах, например, как один из лидеров «Реструкта» Роман Железнов.
Все гуляют на «Русских маршах» и испаряются потом с улиц на год, чтобы готовить «торжество правых идей», ставя лайки «ВКонтакте» на постах с пометкой капслоком «максимальный репост». Правые часто подписаны на «АнтиМайдан», так как на Украине, как говорят, «обижают русских». Если правые проснутся и прочтут, что в России есть Майдан, – мало кто из них пойдёт на него, но часть их абсолютно точно помчится на «путинги». Однако в этой среде есть те, кто поддержал Майдан в Киеве. Например, «русский бегун» Максим Калиниченко, отсидевший по сфабрикованному делу во время «Зимней революции» 2011 года, и видеоблогер Вестовой.
Словом, Владимир Путин может спать спокойно. В России нет ни “правого сектора”, ни “левого сектора”, способного стать орудием против его режима.
